Иннокентий Шниперсон. Стихи о Сотне.
Когда я начинал принимать участие в Дмитриевско-Сафроновских стокилометровых лыжных марафонах, то не записывался, потому что надо было платить сто рублей, а сумма эта представлялась для меня значительной, а шансы пройти – как раз нет, а рисковать такими деньгами я не мог себе позволить.Не записавшись, нельзя было претендовать на питание на промежуточных и финишном кострах, что, конечно, усложняло дело.И действительно, первые разы никак не удавалось проехать всю дистанцию: то “доставал” мороз, то ломалсь лыжи “Елань”, то прсто не хватало скорости уложиться в световое время, но в конце-концов я поднаторел и стал доезжать-таки до конца, со своей едой, только пить очень хотелось.На финише Дмитриевской сотни я честно сказал, что денег не платил, но и у костров по дороге не шакалил, а сейчас не отказался бы за полцены принять участие в финишном “банкете”, уж очень жажда мучает.Меня пожалели и за 50 рублёв щедро напоили чаем.А заодно спросили фамилию, чтобы занести в финишный протокол.Тут я почуял неладное, стал отпираться, бормотать, что не записывался, на рейтинги не претендую, а они стали настаивать, и тогда пришлось сказать, что зовут меня Иннокентий Шниперсон.А надо заметить, что я почему-то не люблю, когда без моего согласия и даже ведома рожу мою публикуют в интернете, да ещё пишут рядом всё, что про меня знают, и, что особенно интересно – то, что не знают.И точно, в бумажку меня хоть и записали, но в отчёте на сайте никакого Шниперсона уже не было, зато упомянули, что стартовал человек с моей искажённой фамилией, хотя на старте я не записывался и морду свою особенно не светил.
На очередной Сафроновской сотне я поднажал, время прохождения первого сороковника было обнадёживающим, но итенсивная физическая нагрузка обострила жажду и на первом же костре я набрался наглости и попросил попить.”Какой номер?”- зыркнула на меня сердитая женщина. Я замялся и вдруг неожиданно для самого себя пролепетал: А…а… а я вот вам стишок расскажу!И пробормотал что-то вроде:
Ветер по полю гуляет
И спортсмена подгоняет.
Тот летит на всех парах
На хиповых “Фишерах.”
Слушатели скривились: “Ну ты, царь Салтан хренов”, но чаю дали.Я поехал дальше с мыслью что это, в общем-то, выход из положения и на следующем костре заявил:
Сегодня крутейший из всех марафонов,
Который создал Александр Сафронов!
– Ух ты! – воскликнули костровые и налили великолепного морса! Правда заметили, что марафон на самом деле создал Синельников, но я же про это ничего не знал, а из песни слова уже не выкинешь.В конце-концов, Америку тоже назвали не именем её открывателя, но славы Колумба это не умаляет и подвиг его известен всем, за исключением, может быть, самих американцев.А позже мне стало казаться, что поддерживать этот марафон в теперешние времена, когда интерес к лыжам угасает (умирает), сложнее, чем было эту гонку создавать в эпоху лыжного энтузиазма, так что не жалко лишний раз Сафронова воспеть, тем более, что организовано всё действительно здорово.
Короче, золотая жила была найдена и дальше я питался, развивая тему:
Сегодня крутейший из всех марафонов,
Который создал Александр Сафронов!
А вот у него, как положено, финиш,
Куда ты придёшь и копыта откинешь
На самом крутейшем из всех марафонов,
Который создал Александр Сафронов!
Вот поле.По полю чуть-чуть против ветра –
Всего ничего – двадцать три километра;
Потом будет горка, а там уж и финиш,
Где ты наконец-то копыта откинешь
На самом крутейшем из всех марафонов,
Который создал Александр Сафронов!
А это река и бревенчатый мост.
Путь от него незатейлив и прост:
Сначала по полю чуть-чуть против ветра –
Всего ничего – двадцать три километра;
Потом будет горка, а там уж и финиш,
Где ты наконец-то копыта откинешь
На самом крутейшем из всех марафонов,
Который создал Александр Сафронов!
А это деревня с название Хлыбы.
Здесь водятся лыжники, птицы и рыбы.
Тут рядом родник и бревенчатый мост.
Путь от него незатейлив и прост:
Сначала по полю чуть-чуть против ветра –
Всего ничего, двадцать три километра;
Потом будет горка, а там уж и финиш,
Где ты наконец-то копыта откинешь
На самом крутейшем из всех марафонов,
Который создал Александр Сафронов!
И дальше в том же духе.На следующий год я честно хотел избежать участи попрошайки, скопил сто рублей и попытался записаться в электричке перед стартом, но то ли не успел в суете, то ли номера закончились и остался я незапи-санным, да ещё в придачу и без своих запасов, потому что рассчитывал питаться “по-белому” и ничего на взял.А поехалось как-то хорошо, появились шансы показать непозорный результат, но к тридцать пятому примерно километру в желудке развился полный вакуум.Как известно, “жить захочешь – не так раскоря-чишься” и я стал лихорадочно сочинять.Дело было 29-го февраля 2004 -го и, кажется, уже начался Великий пост. К сороковому километру, к первому костру, творение было готово:
В разгаре гонки високосной
Себе в награду за труды
Рискну просить, пусть даже постной –
Да хоть какой-нибудь – ЕДЫ!
Не обязательно скоромной –
Я буду рад и калачу.
Сгодится также торт огромный –
Приду на финиш – заплачу.
А я в ответ воздам вам славу,
Хоть и без номера иду.
Ну покормите на халяву,
Ну что вам стоит? Раз в году!
С этим творением я питался до самого финиша и там честно заплатил.На следующий год пришлось учесть старые ошибки, в предстартовой электричке первым продойти к Сафронову, пока не кончилить номера и начать записываться. Не тут то было! Сафронов, как услышал про Шниперсона, заявил: “Всё ты врёшь”, стал тянуть время и озираться в поисках более достойных кандидатов.Я стоял над ним и канючил, а поток кандидатов ослабевал и в конце концов, когда желающих больше не было, мне, сквозь зубы, выдали последний номер.И долго ещё на кострах, спрашивая этот номер и зачем-то ещё фамилию, подозрительно косились и требовали назвать настоящую.Как-то я разозлился и заявил: “настоящая – Василий Кроликов”. Опять не поверили. И чего им надо? Но теперь в отчётах на сайте есть мой персонаж и я всем доволен, “ведь может собственных масонов и хитрож..ых Шниперсонов земля Российская рождать”.
Перед последним марафоном
Мне ночью снился жуткий сон:
Что я не Вася Парамонов,
А Иннокентий Шниперсон.
Я сразу мог бы догадаться,
Что псевдоним мой нехорош:
Все надоверчиво косятся
И заявляют: “Всё ты врёшь!”
Никто не вставит вам пистонов,
Вам будет слава и почёт
Когда фамиляи – Сафронов
Или, допустим, Булычёв.*
Нам не нужны чужие лавры.
Пусть все смеются в унисон –
Вот есть спортсмены: Чуркин,* Гаврик;*
А я – я буду – Шниперсон!
*Реальные участники.