Иннокентий Шниперсон. Стихи о Сотне.

Когда я начинал принимать участие в Дмитриевско-Сафроновских стокилометровых лыжных марафонах, то не записывался, потому что надо было платить сто рублей, а сумма эта представлялась для меня значительной, а шансы пройти – как раз нет, а рисковать такими деньгами я не мог себе позволить.Не записавшись, нельзя было претендовать на питание на промежуточных и финишном кострах, что, конечно, усложняло дело.И действительно, первые разы никак не удавалось проехать всю дистанцию: то “доставал” мороз, то ломалсь лыжи “Елань”, то прсто не хватало скорости уложиться в световое время, но в конце-концов я поднаторел и стал доезжать-таки до конца, со своей едой, только пить очень хотелось.На финише Дмитриевской сотни я честно сказал, что денег не платил, но и у костров по дороге не шакалил, а сейчас не отказался бы за полцены принять участие в финишном “банкете”, уж очень жажда мучает.Меня пожалели и за 50 рублёв щедро напоили чаем.А заодно спросили фамилию, чтобы занести в финишный протокол.Тут я почуял неладное, стал отпираться, бормотать, что не записывался, на рейтинги не претендую, а они стали настаивать, и тогда пришлось сказать, что зовут меня Иннокентий Шниперсон.А надо заметить, что я почему-то не люблю, когда без моего согласия и даже ведома рожу мою публикуют в интернете, да ещё пишут рядом всё, что про меня знают, и, что особенно интересно – то, что не знают.И точно, в бумажку меня хоть и записали, но в отчёте на сайте никакого Шниперсона уже не было, зато упомянули, что стартовал человек с моей искажённой фамилией, хотя на старте я не записывался и морду свою особенно не светил.

            На очередной Сафроновской сотне я поднажал, время прохождения первого сороковника было обнадёживающим, но итенсивная физическая нагрузка обострила жажду и на первом же костре я набрался наглости и попросил попить.”Какой номер?”- зыркнула на меня сердитая женщина. Я замялся и вдруг неожиданно для самого себя пролепетал: А…а… а я вот вам стишок расскажу!И пробормотал что-то вроде:

 

       Ветер по полю гуляет

       И спортсмена подгоняет.

       Тот летит на всех парах

       На хиповых “Фишерах.”

 

            Слушатели скривились: “Ну ты, царь Салтан хренов”, но чаю дали.Я поехал дальше с мыслью что это, в общем-то, выход из положения и на следующем костре заявил:

Сегодня крутейший из всех марафонов,

Который создал Александр Сафронов!

            – Ух ты! – воскликнули костровые и налили великолепного морса! Правда заметили, что марафон на самом деле создал Синельников, но я же про это ничего не знал, а из песни слова уже не выкинешь.В конце-концов, Америку тоже назвали не именем её открывателя, но славы Колумба это не умаляет и подвиг его известен всем, за исключением, может быть, самих американцев.А позже мне стало казаться, что поддерживать этот марафон в теперешние времена, когда интерес к лыжам угасает (умирает), сложнее, чем было эту гонку создавать в эпоху лыжного энтузиазма, так что не жалко лишний раз Сафронова воспеть, тем более, что организовано всё действительно здорово.
            Короче, золотая жила была найдена и дальше я питался, развивая тему:

 

Сегодня крутейший из всех марафонов,

Который создал Александр Сафронов!

 

А вот у него, как положено, финиш,

Куда ты придёшь и копыта откинешь

На самом крутейшем из всех марафонов,

Который создал Александр Сафронов!

 

Вот поле.По полю чуть-чуть против ветра –

Всего ничего – двадцать три километра;

Потом будет горка, а там уж и финиш,

Где ты наконец-то копыта откинешь

На самом крутейшем из всех марафонов,

Который создал Александр Сафронов!

 

А это река и бревенчатый мост.

Путь от него незатейлив и прост:

Сначала по полю чуть-чуть против ветра –

Всего ничего – двадцать три километра;

Потом будет горка, а там уж и финиш,

Где ты наконец-то копыта откинешь

На самом крутейшем из всех марафонов,

Который создал Александр Сафронов!

 

А это деревня с название Хлыбы.

Здесь водятся лыжники, птицы и рыбы.

Тут рядом родник и бревенчатый мост.

Путь от него незатейлив и прост:

Сначала по полю чуть-чуть против ветра –

Всего ничего, двадцать три километра;

Потом будет горка, а там уж и финиш,

Где ты наконец-то копыта откинешь

На самом крутейшем из всех марафонов,

Который создал Александр Сафронов!

 

            И дальше в том же духе.На следующий год я честно хотел избежать участи попрошайки, скопил сто рублей и попытался записаться в электричке перед стартом, но то ли не успел в суете, то ли номера закончились и остался я незапи-санным, да ещё в придачу и без своих запасов, потому что рассчитывал питаться “по-белому” и ничего на взял.А поехалось как-то хорошо, появились шансы показать непозорный результат, но к тридцать пятому примерно километру в желудке развился полный вакуум.Как известно, “жить захочешь – не так раскоря-чишься” и я стал лихорадочно сочинять.Дело было 29-го февраля 2004 -го и, кажется, уже начался Великий пост. К сороковому километру, к первому костру, творение было готово:

 

В разгаре  гонки  високосной

Себе  в  награду  за  труды

Рискну просить, пусть даже постной –

Да хоть какой-нибудь – ЕДЫ!

 

Не обязательно скоромной –

Я  буду  рад  и  калачу.

Сгодится также торт огромный –

Приду на финиш – заплачу.

 

А я в ответ воздам вам славу,

Хоть и без номера иду.

Ну покормите на халяву,

Ну что вам стоит? Раз в году!

 

            С этим творением я питался до самого финиша и там честно заплатил.На следующий год пришлось учесть старые ошибки, в предстартовой электричке первым продойти к Сафронову, пока не кончилить номера и начать записываться. Не тут то было! Сафронов, как услышал про Шниперсона, заявил: “Всё ты врёшь”, стал тянуть время и озираться в поисках более достойных кандидатов.Я стоял над ним и канючил, а поток кандидатов ослабевал и в конце концов, когда желающих больше не было, мне, сквозь зубы, выдали последний номер.И долго ещё на кострах, спрашивая этот номер и зачем-то ещё фамилию, подозрительно косились и требовали назвать настоящую.Как-то я разозлился и заявил: “настоящая – Василий Кроликов”. Опять не поверили. И чего им надо? Но теперь в отчётах на сайте есть мой персонаж и я всем доволен, “ведь может собственных масонов и хитрож..ых Шниперсонов земля Российская рождать”.

 

Перед последним марафоном

Мне ночью снился жуткий сон:

Что я не Вася Парамонов,

А Иннокентий Шниперсон.

 

Я сразу мог бы догадаться,

Что псевдоним мой нехорош:

Все надоверчиво косятся

И заявляют: “Всё ты врёшь!”

 

Никто не вставит вам пистонов,

Вам будет слава и почёт

Когда фамиляи – Сафронов

Или, допустим, Булычёв.*

 

Нам не нужны чужие лавры.

Пусть все смеются в унисон –

Вот есть спортсмены: Чуркин,* Гаврик;*

А я – я буду – Шниперсон!

*Реальные участники.